Изменения

</gallery>

В обстановке общего процесса деградации и разложения русской армии ряд офицеров выступил с инициативой создания из наиболее стойких, не поддавшихся агитации и оставшихся верными долгу службы и Родине солдат, унтер-офицеров и добровольцев особых ударных батальонов. Их главным назначением было моральное воздействие на солдатские массы своей храбростью и самопожертвованием. Кроме того, эти батальоны должны были служить наиболее боеспособным и надежным элементом частей и соединений в случае их неустойчивости или прорыва фронта противником. Одной из наиболее известных ударных частей был созданный в мае 1917 г. 1-й армейский ударно-штурмовой (или 1-й ударный) отряд штаба 8-й армии (Юго-Западного фронта) под командованием капитана М.О. Неженцева, впоследствии получивший название Корниловского ударного полка. Тогда же при запасных частях армии начали формироваться революционные батальоны волонтеров тыла. По состоянию на 1 (14) ноября 1917 г. на фронтах действовало 38 таких батальонов. Одновременно на фронте в составе полков из добровольцев создавались свои ударные «части смерти» численностью от роты до батальона. Был сформирован также 1-й революционный отряд добровольцев-моряков (Ревельский ударный батальон), отличившийся в октябре 1917 г. при обороне Моонзундских островов. Активно в добровольческом движении участвовали женщины и инвалиды войны. Первые активно вступали в 1-й женский батальон смерти, 2-й Петроградский женский стрелковый батальон и т.д. Из добровольцев-инвалидов были созданы два отряда. 5 июля в «части смерти» записались и казачьи полки: Кубанского казачьего войска – 1-й Черноморский, Терского – 3-й Волгский и 3-й Кизляро-Гребенский, Оренбургского – 5-й и 8-й.

Еще в конце 1916 г. на межсоюзнической конференции было спланировано весеннее наступление русской армии, одновременное с наступлением войск Антанты на Западном фронте. Превосходство накопленных к тому времени материальных ресурсов союзных держав над задыхавшимися в условиях блокады Германией и ее союзниками, должно было гарантировать победу. 18 апреля (1 мая) министр иностранных дел П.Н. Милюков, считавший, что победа нужна русской демократии для укрепления ее международного престижа и решения ряда важных территориальных вопросов в пользу России, таких как захват Галиции, австрийской и германской частей Польши, турецкой Армении, а самое главное — Константинополя и Черноморских проливов, обратился с нотой к союзникам России, где заверял их в решимости довести войну до победного конца.