Изменения

|}

Весной 1945 г. произошло включение 15-го казачьего кавалерийского корпуса в состав вооруженных сил Комитета освобождения народов России (КОНР) под командованием генерал-лейтенанта А.А. Власова. 24 марта в Вировитице (Хорватия) состоялся Всеказачий съезд под председательством служившего в 6-м Терском полку корпуса Н.Л. Кулакова, который изложил следующую программу: немедленное подчинение всех казачьих частей главнокомандующему вооруженными силами КОНР А. Власову; удаление из состава частей немецких офицеров, не понимающих устремлений казаков; установление связи с военным министром югославского правительства в изгнании и командиром четников генералом Д. Михайловичем; сосредоточение всех казачьих формирований в районе Зальцбург-Клагенфурт (Австрия) с целью создания ударной армии. Съезд принял основные положения этой программы, избрал походным атаманом командира корпуса генерал-лейтенанта (с 1 апреля 1944 г.) Х. Паннвица, а начальником штаба при нем командира пластунской бригады И.Н. Кононова (с 1 апреля 1945 г. генерал-майора).<br /> 20 апреля 1945 г. вхождение казачьих войск в состав вооруженных сил КОНР и избрание Паннвица походным атаманом было утверждено приказом А. Власова. 30 апреля командир 15-го казачьего кавалерийского корпуса написал письмо Власову, заверяя его в своей полной преданности: «Сейчас я поставил себе задачу – собрать все казачьи части в одну мощную боевую единицу, которая будет верным авангардом Армии Освобождения Народов России под Вашим командованием». За два дня до этого Г. Гиммлер, которому формально подчинялся 15-й корпус, санкционировал решение о его переходе под верховное командование А. Власова. С этого времени корпус числился в составе вооруженных сил КОНР, а генерал Паннвиц – в подчинении власовского штаба.²⁵<br /> 8 мая командование корпуса узнало о капитуляции Германии, но приняло решение пробиваться на территорию Австрии; 10 мая части казаков перешли через Драву в районе Лавамюнда, причем замыкающие отряды вели бои с наступавшими югославскими партизанами и болгарскими дивизиями. 11-13 мая корпус в составе 28,2 тыс. человек (из них 1142 немца) сдал оружие англичанам около австрийских городков Фолькермаркт и Фельдкирхен, казаков разместили в нескольких лагерях.<br /> 27 мая без всякого предварительного оповещения были арестованы все командиры корпуса, их отвезли в Юденбург и передали офицерам НКВД. С 30 мая в течение недели проходила массовая выдача казаков; многие из них, не желая оказаться в советских лагерях, покончили жизнь самоубийством. Значительная часть казаков убежала в горы и таким образом спаслась. Всего только в Юденбурге органам НКВД были переданы 18702 военно-служащих корпуса (и 50 членов их семей), и еще несколько тысяч — в других местах. В числе выданных оказались священнослужители (не менее семи человек), в частности прот. Валентин Руденко, умерший через два года от истощения в советском лагере, и свящ. Феодор Малашко.²⁶<br /> Ряду других священнослужителей 15-го корпуса удалось спастись. Иеромонах Адам (Бурхан), протоиереи Александр Козлов, Феодор Власенко, священник Георгий Трунов вместе с 70 офицерами и казаками упорно сопротив-лялись выдаче, доказывая, что они старые эмигранты из Югославии, и сумели в конце мая переехать в расположение Русского корпуса, чины которого не передавались органам НКВД. Один из этих пастырей – о. Георгий Трунов в 1946 г. создал храмы в лагерях так называемых перемещенных лиц в Клагенфурте, Юденбурге и Граце (скончался он в 1985 г. в Бразилии в сане протопресвитера).²⁷<br /> Последний акт трагедии казаков 15-го корпуса разыгрался в баварском лагере вблизи баварского города Кемптена, где содержалось около 700 казаков запасного полка. Здесь уже в мае 1945 г. была устроена лагерная церковь, под которую приспособили спортивный зал в одном из бараков. Настоятелем этого храма служил протоиерей Владимир Востоков, 30 июня церковь посетил митрополит Анастасий (Грибановский).<br /> Лагерь находился в американской зоне оккупации, и поэтому там было проведено же-сткое разделение на старых (белых) эмигрантов и новых, покинувших СССР в годы войны. Репатриации подлежали только последние, которых оказалось 410 человек. Рано утром 12 августа они собрались в лагерной церкви, под которую приспособили спортивный зал; из чувства солидарности сюда пришли и много старых эмигрантов.<br /> Командовавший высылкой американский полковник потребовал, чтобы все включен-ные в список подлежащих выдаче в СССР покинули церковь, угрожая применить силу. Свидетельница этих событий И.В. Лукианова вспоминала: «Один из священников стал призывать новых эмигрантов покинуть церковь, чтобы не пострадали другие. Но тут раздался голос нашего законоучителя старенького о. Василия Бощановского, который сказал, что мы все русские люди и нас нельзя разделить на старых и новых. У нас одна судьба. Никто не тронулся с места, никто не покинул церкви. Люди послушались совета француженки, офицера UNRRA [организации опекавшей лагеря беженцев], и став на колени, крепко держались друг за друга, заняв по диагонали половину церкви».²⁸<br /> Сам о. Василий в 1951 г. так писал о своем выступлении: «Душевно подавленный, едва сдерживающий душившие меня слезы, я обратился к рыдавшей толпе со словами: «Дорогие братья и сестры! Успокойтесь! Мы все дети Великой России, мы все чада Православной Русской Церкви, мы братья родные! Над многими из присутствующих здесь нависла опасность насильственного возвращения на родину. Они – наши братья и сестры, и ни в чем неповинные дети, переживают сейчас невыразимые муки, они просят нашей помощи – не покидать их, морально поддержать в этот невыразимо мучительный для них час. Как чада Христовой Церкви, имеющей заповедь – «Да любите друг друга, как Я возлюбил вас», — не покинем их, присоединимся к ним, будем вместе молиться Богу и умолять власть о помиловании или, если просимое невозможно, о последней милости – умереть нам здесь, под сводами святого храма, а не там – в «советском раю», царстве невыразимой жестокости! Будем молиться, а не требовать! Сопротивления не должно быть никакого. Будем только просить и молить! Молить и просить!»…<br /> После меня говорили и другие лица. О чем они говорили, я не помню. Да и не мог слышать, ибо сердце мое разрывалось от горя, а душа вся ушла в молитву. Очнулся я, когда началась расправа, а она была страшная и жесто-кая… Войдя в храм, солдаты старались насильно вытолкнуть и выгнать молящихся людей из храма, хватали за руки, за ноги, тащили за волосы и бороды. Были пущены в ход кулаки, приклады ружей и выстрелы. Упавших били и топтали ногами. Храм наполнился криком отчаяния, невыразимого горя, воплем, рыданием и стоном детей и несчастных жертв».²⁹<br /> Изгнание собравшихся из церкви и их погрузка в машины проводилась силами военной полиции с применением дубинок и прикладов винтовок. Служившие в лагерной церкви протоиереи Владимир Востоков, Василий Бощановский (выдающийся пастырь, автор богословский работ, описавший Саровские торжества 1903 г.) и Евгений Лызлов пытались спасти свою паству, но безрезультатно. Встретив сопротивление, американцы пере-шли к стрельбе, причем один священник был ранен в голову, другого, вырвав у него крест, ударили им по голове. Отца В. Бощановского вытащили из церкви за бороду.³⁰<br /> Вот как описывает события один из очевидцев: «На повторное требование выйти из церкви и сесть в грузовики никто не отреагировал, и солдаты, оттеснив перепуганных пленных к стене, начали вклиниваться в толпу и выхватывать оттуда людей по отдельности. Особенно мрачный колорит придавало этой сцене то, что она происходила в церкви. Американцы прикладами избивали русских до потери сознания, алтарь был опрокинут, иконы разбиты, облачения священнослужителей порваны. Столпившиеся у дверей церкви офицеры НКВД с удовольствием наблюдали за энергичными действиями американцев. В конце концов, всех вывели, а на поле боя остались лишь обломки церковной утвари, пятна крови, порванная одежда… Советских граждан отвезли на железнодорожную станцию и посадили в товарный поезд, который отошел в советскую зону только наутро, а за это время многие сумели бежать. Советской границы достигло всего человек сорок».³¹<br /> По воспоминаниям о. Владимира Востокова после побоища, устроенного в его храме, американцы насильно увезли 125 человек, в том числе двух священников (более 300 казаков скрылись в окрестностях города). Поскольку из этой группы большинство смогло убежать на станции, органам НКВД передали только 48 человек, в числе которых не было священнослужителей. Так протоиерей Евгений Лызлов с женой и тремя детьми сумел вернуться со станции в лагерь.³²<br /> Через несколько дней после погрома в Кемптене председатель Архиерейского Синода заявил протест командующему американскими войсками генералу Эйзенхауэру, в котором так описал выдачу казаков: американцы «нашли всех эмигрантов в церкви, горячо молящихся Богу, дабы Он спас их от депортации… они были силой изгнаны из церкви. Женщин и детей солдаты волокли за волосы и били… Священники всячески старались защитить свою паству, но безуспешно. Одного из них, старого и уважаемого священника, выволокли за бороду. У другого священника изо рта сочилась кровь, после того, как один из солдат, стараясь вырвать из его рук крест, ударил его в лицо. Солдаты, преследуя людей, ворвались в алтарь. Иконостас, который отделяет алтарь от храма, был сломан в двух местах, престол был перевернут, несколько икон были брошены на землю. Несколько человек было ранено, двое пытались отравиться: одна женщина, пытаясь спасти своего ребенка, бросила его в окно, но мужчина, который на улице подхватил этого ребенка, был ранен пулей в живот». Письмо митрополита Анастасия помогло приостановить депортацию, но вернуть выданных было уже невозможно.³³<br /> Память о выданных и погибших в лагерях казаках жива до сих пор: на православном Свято-Владимирском кладбище в г. Джаксон (штат Нью-Джерси, США) построена и освящена православная часовня в память казаков, выданных в Австрии; в г. Глендоре под Лос-Анжелесом на православном кладбище установлен пятиметровый крест в память казаков и всех участников антисталинского движения в годы II Мировой войны, выданных после окончания войны в ГУЛАГ. В Кёльне продолжает существовать «Товарищество 15-го казачьего кавалерийского корпуса».<br /> <br /> _______________<br /> '''Примечания'''<br /> ''1. Окороков В.А. Казаки и русское освободительное движение // В поисках истины. Пути и судьбы второй эмиграции. М., 1997. С. 224-226; Его же. Антисоветские формирования в годы Второй мировой войны. М., 2000. С. 64-65; Черкассов К. Меж двух огней. В 2 кн. Данденонг (Австралия), 1986. Кн. 1. С. 204-211, Кн. 2. С. 159-160, 186-187; Его же. Генерал Кононов. Мельбурн, 1963. С. 128; Хоффман Й. История власовской армии. Париж, 1990. С. 69; «Казаки со свастикой» / Публ. Л. Решина // Родина. 1993. № 2. С. 73-74; Deotto P. Stanitsa Terskaja. L’illusione cosacca di una terra (Verzegnis, ottobre 1944 – maggio 1945). Udine, 2005. Р. 48.''<br /> ''2. Келин Н.А. Казачья исповедь // Толстой Н.Д. Жертвы Ялты. М., 1996. С. 308.''<br /> ''3. Синодальный архив Русской Православной Церкви за границей в Нью-Йорке (СА), д. 41/43, д. 17/41.''<br /> ''4. Там же, д. 41/43.''<br /> ''5. Там же.''<br /> ''6. Там же.''<br /> ''7. Там же.''<br /> ''8. Церковная жизнь. 1944. № 5-6. С. 1.''<br /> ''9. СА, д. 41/43.''<br /> ''10. Там же.''<br /> ''11. Politischen Archiv des Auswaertigen Amts (AA), Inland I-D, 4740, 4742.''<br /> ''12. Institut für Zeitgeschichte München (IfZ), MA 516. Bl. 1087-1089.''<br /> ''13. Российский государственный военный архив (РГВА), ф. 1470, оп. 1, д. 11, л. 186, 189, 191, 195.''<br /> ''14. СА, д. 41/43, д. 50/44.''<br /> ''15. Там же, д. 41/43, д. 17/41.''<br /> ''16. Там же, д. 41/43.''<br /> ''17. Окороков В.А. Казаки и русское освободительное движение. С. 227; «Казаки со свастикой». С. 72.''<br /> ''18. СА, д. 38/43.''<br /> ''19. Келин Н.А. Указ. соч. С. 309-310.''<br /> ''20. Окороков В.А. Казаки и русское освободительное движение. С. 227-228; Его же. Антисоветские формирования в годы Второй мировой войны. С. 64; Черкассов К. Меж двух огней. Кн. 2. С. 186-187; Алдан А.Г. Армия обреченных. Нью-Йорк, 1969. С. 41; Александров К. Армия генерала Власова 1944-1945. М., 2006. С. 339.''<br /> ''21. СА, д. 41/43.''<br /> ''22. Там же, д. 51/44, д. 48а/44.''<br /> ''23. Там же, д. 51/44.''<br /> ''24. Там же, д. 50/44.''<br /> ''25. Науменко В.Г. Великое предательство. Выдача казаков в Лиенце и других местах 1945-1947. Сборник документов и материалов. Нью-Йорк, 1970. Т.2. С. 130, 183-184; Окороков В.А. Казаки и русское освободительное движение. С. 236-241; Хоффман Й. Указ. соч. С. 68-69.''<br /> ''26. Очерки к истории Освободительного Движения народов России. Нью-Йорк, 1965. С. 125-127; Келин Н.А. Указ. соч. С. 316-317; Stadler H., Kofler M., Bergel K. Flucht in die Hoffnungslosigkeit. Die Kosaken in Osttirol. Insbruck, 2005. S. 18-19.''<br /> ''27. Анлева Е. Памяти протопресвитера Георгия Трунова // Православная Русь. 1986. № 14. С. 8.''<br /> ''28. Кемптенская Трагедия. Воспоминания свидетельницы матушки Ирины Владимировны Лукиановой // Русский Паломник. Платина (США). 2004. № 32. С. 245.''<br /> ''29. Колобов О.А., Корнилов А.А., Шамин И.В. Проблемы войны и мира в XX веке. Хрестоматия. Т. III. Нижний Новгород, 1998. С. 93-94.''<br /> ''30. Кемптенская Трагедия. С. 245; Науменко В.Г. Указ. соч. Т. 2. С. 11; Русский корпус на Балканах во время II великой войны 1941-1945 гг. Исторический очерк и сборник воспоминаний соратников. Под ред. Д.П. Вертепова. Нью-Йорк, 1963. С. 390.''<br /> ''31. Келин Н.А. Указ. соч. С. 401.''<br /> ''32. The Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture (New York), Bar Vladimir Vostokov,Box 1.''<br /> ''33. Назаров М. Миссия русской эмиграции. Т. 1. М., 1994. С. 338-339.''