Мелихов В.П. Казачество. Жизнь после смерти?!

Материал из Архив мемориала Донские казаки в борьбе с большевиками
Версия от 07:27, 20 февраля 2021; Chiga (обсуждение | вклад)
(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)
Перейти к навигации Перейти к поиску
Альманах№1 разворот Мелихов.JPG
   Всякий раз, когда я слышу казачью песню, в памяти всплывают картины детства, образы любимых мной людей - деда, отца, бабушки, матери, всех родичей и их друзей, собиравшихся вместе по праздникам в доме моего деда, игравших те же самые песни. Разные у них были певческие способности, но каждый был, по-своему, своеобразен и неповторим.

И вот, когда после неторопливых разговоров и нескольких выпитых рюмок кто-то первый затягивал песню, ее, чуть погодя, подхватывали другие. Первые секунды это была разноголосица (как настройка инструментов музыкантами в оркестровой яме – каждый настраивал свой, не обращая внимания на другие звуки). Затем голоса постепенно выстраивались – не подстраивались к какому-либо одному голосу, а именно выстраивались в какую-то неведомую мне многоголосую мозаику и вдруг становились общим созвучьем. И в этот момент происходило какое-то чудо – просто мурашки пробегали по телу: зычно, монолитно и мощно звучала песня, невольно заставляя присоединиться к ней и меня и других малышей, мурлыкавших себе под нос не всегда понятные слова. Не знаю, как у других, но в этот момент все мое естество наполнялось гордостью от того, что я причастен к этому величавому действу, происходящему на моих глазах, и от того, что я отпрыск именно таких людей.

Это были казаки – то поколение, которое воспитывалось в казачьих хуторах и станицах, оставшись без родителей в годы лихолетья, и доживавшее свой век в советской эпохе. Их твердость духа и внутренняя сила не сломились и не надорвались под жуткими тяготами прожитых лет. Жилистые, с печальными, но горящими благородным светом, лицами, такими они запомнились и останутся в сознании до конца моей жизни.

Таких лиц уже нет - наши отцы, и мы сами, родившиеся в социалистическом обществе, где пролетариям не надлежало иметь Отечества, утратили этот благородный свет любви к своей земле. И голосов таких нет - лишившись стариков, мы уже петь так не могли. Каждый тянул своим голосом, а гармонии, общего, дополняющего друг друга и выстраивающегося в единое монолитное, звучания - не получалось. Те же слова, тот же мотив, а мурашки по телу не бегали…

Почему я вспомнил именно об этом, рассуждая, казалось бы, на столь серьезную тему, как возможность возрождения (воскрешения или воссоздания) казачества? Ведь нашим дедам такие рассуждения и в голову не приходили – они были казаками и жили так же, как жили их предки, а при «советах» вынужденно приспосабливались к власти, имевшей целью их уничтожение . Они старались выжить в том аду и продолжить свой род, преодолевая все невзгоды, без ропота и малодушия. Они также, как и их отцы и деды продолжали борьбу – борьбу за жизнь и спасение своих душ. И в этой борьбе им помогало одно – казачье братство и веками воспитанная твердость духа. Вот почему их песни, их повседневная жизнь, являлись для нас, детей, каким-то не совсем осознанным, но ясно осязаемым, исходящим из глубины их сердец, явлением, невидимыми нитями притягивающими и манящими.Способны ли мы сегодня соединиться в такую же многозвучную, но монолитную мозаику голосов?

Способны ли продолжить свои, уже казачьи роды, где наши дети и внуки также впитают в себя те крупицы нравственного подвига наших предков, которые помогают сегодня нам выжить и сохранить себя?Чтобы ответить на эти вопросы, вначале необходимо понять, кто мы сегодня, что за общество мы построили, и что мы должны возрождать или создавать заново.

Сегодня, лукаво называя наше общество демократическим, преследуется идеология общеизвестных принципов демократии, а именно: меньшинство должно подчиниться большинству. Но в постсоветском обществе – большинство, инфицированноесоветскими догмами восприятия мира и себя в этом мире, несет в себе все те пороки, которые были свойственны прошлой коммунистической эпохе – безбожие, демагогия, лицемерие, ложь, нетерпимость и злоба.

Лишенное «партийного контроля» и «морального кодекса строителя коммунизма», оно вне зависимости от занимаемой социальной ниши и находясь в состоянии общественного безволия способно только стремиться к пресыщению своих материальных потребностей, не задумываясь о христианской сущности человеческого бытия. Христианская жизнь для многих стала не осознанной нормой поведения и жизни, а всего лишь ритуалом, заменившим обязательность присутствия на партсобрании, обязанностью прийти в Храм по воскресениям и праздничным дням.

Принявший, на первых порах, «человеческое лицо», а в последующем «демократизировавшийся» советский режим, не обозначил предшествующую советскую эпоху как антироссийскую, не признал, что СССР - это не Россия, а ее антипод. Четко заявленная преемственность с Совдепией, принятая не столько из-за внутреннего требования общества, сколько по настоянию внешних представителей «нового мироустроительного порядка», не желавших вскрывать тайны становления большевистской власти и установления принципов мирового разделения после Второй мировой войны, оставило в неприкосновенности советчину в сознании и совпатриотизм в менталитете общества. Не разрушенная ложь стала подпитываться крупицами правды, сплавляясь в новое лживое мировоззрение, еще более коварное, нежели предшествующее.

Общество накопило огромный багаж внутренней агрессии, она собиралась по каплям - за весь период безбожного владычества и основательно дополнилась в перестроечное время. И сегодня мы постоянно воюем друг с другом. Выбившиеся из этой, постсоветской, среды лидеры крайне категоричны, стремятся исключительно примитивной демагогией представить собственные планы по достижению цели, при этом подавляя других сомневающихся в правильности подобного плана.

Общество на примере первых революционеров, впитавших «их подвиг» со школьной скамьи, само по себе революционно, а не эволюционно, творческие дела других клеймятся понятием слабоволия и непрофессионализма. Мы абсолютно не слышим друг друга, выискивая в словах оппонента вражью суть или дилетантизм. А поэтому постоянно разбиваемся на противоборствующие, враждебные лагеря. У нас не хватает христианской терпимости к собрату.

В подобном обществе нет места параллельно идущим идеям и устремлениям. С революционным запалом одна часть общества стремится подчинить себе другую, применяя тот же испытанный арсенал средств – государственного подавления, общественного осуждения, обвинения во всевозможных фобиях.

Нами в большей степени управляет не мудрость, основанная на преданиях христианского жительства и анализа ошибок предшествующих поколений, а инстинкты. Инстинкты понуждают нас, особо не анализируя возникающие ситуации, не вникая в суть существующих проблем, высказывать суждения на абсолютно разные темы молниеносно, исходя только из своего, порой ущемленного, мировоззрения - по-партийному: революционный суд скорый, но справедливый. Если ты не со мной – ты наш враг.

Вспомните каждый свою молодость, когда собравшись ватагой, мы хорохорились друг перед дружкой, доказывая свою правоту. Не принимались никакие доводы и убеждения. Крайняя категоричность, повышенная эмоциональность, желание подавить оппонента, если не словом, то кулаком – это процесс нашего роста, который с годами обтачивается и видоизменяется в более позитивное поведение рассудительности и способности анализировать ситуации, складывающиеся вокруг. Это же относится и ко взаимоотношениям в обществе. А они на сегодняшний день таковы, что напоминают как раз то поведение юношеского периода межличностных взаимоотношений.

Непрекращающаяся грызня у одних, самобичевание у других, вздутый на пустом месте авторитет у третьих. Эта борьба еще более истощает интеллектуальные и физические ресурсы общества, которое все быстрее и больше превращается в пассивное, ничего не желающее сообщество лиц, стремящихся только к потреблению. Общество впадает в «гипноз» повального равнодушия и непричастности к происходящему.

Утрачивается способность трезво и объективно оценивать обстановку, принимать оптимальные решения и, не колеблясь, проводить их в жизнь. Критичность ситуации и ее пагубность не оценивается должным образом, наступает безропотное подчинение сложившимся (созданным) условиям и нежелание им противостоять. Либо крайняя агрессивность - выплескивающаяся в необходимость изыскания врагае своих бед. И перенос на него собственной никчемности и неспособности эти условия изменить.

Постоянное нагнетание отрицательных эмоций в повседневной жизни, с которыми сталкивается каждый гражданин нашего общества, внедряет в сознание чувство безысходности и уныния. Коррупция, чиновничья и милицейская вседозволенность, абсолютное пренебрежение правами, а порой и их прямое попирание властьимущими, заставляют нас искать пути приспособленчества, невольного признания собственного бесправия и бессилия (то же, что и в советской эпохе). Мы в очередной раз ищем пути выживания, в меру своих сил пути сохранения рода, тратя на это свои последние силы и душевные и физические.

Но находиться долго в таком состоянии невозможно: либо накопленная ранее и увеличенная многократно сегодня внутренняя агрессия прорвется наружу, и соединившись с умело подготовленными призывами, вновь начнет разрушать все правое и неправое, либо общество основываясь инстинктом самосохранения замкнется в своем развитии, откажется от своего права на справедливость, творческую инициативу, отстаивание своего мнения, своего выбора. И тогда оноперейдет в полную вассальную зависимость от системы, которая в свою очередь превратится в банальную диктатуру, т.к. подобным обществом иначе и не управляют. И все вновь придет на круги своя – вновь потрясения и распад с последствиями куда более серьезными, чем в 17-м или в 91-м годах прошлого века.

Горстка наиболее активных членов общества способна сегодня лишь поднять эту проблему, еще меньшая кучка людей – ее всесторонне обсудить. И уже практически нет тех, кто готов решать эту проблему действием, напрягая свои усилия и консолидируя средства. Большинство живет надеждой, что это сделают другие, или ситуация изменится сама по себе.

Казалось бы, очевидность происходящего, если не у большинства, то хотя бы у какой-то малой его части, должна вызвать естественный протест, должна спровоцировать консолидацию сил для противодействия все более быстро приближающейся развязке. Но отсутствие данной консолидации как раз есть реальность той болезни в обществе, о которой мы говорили выше. Что же получается? Замкнутый круг? - Общество идет к погибели, а сопротивляться этому не может, потому что оно и погибает из-за отсутствия в себе данного сопротивления.

Не совсем так. Мы предполагаем, а Господь располагает. И России это касается в особенности. Потому как только у нас существует поговорка «и один в поле воин». Но таких «одних» в России много, только, действительно, они одни и сами по себе. Проповедующие одну и ту же идею или устремленность, лидеры тех или иных движений разобщены болезнью роста – убежденностью в собственной исключительности и в правильности выбранных тактических и стратегических планов. Бес прячется в мелочах, понуждая поднятые знамена развеваться в каждой, отдельно созданной, ячейке. Анализу происходящего уж было много посвящено разговоров и высказываний, повторяться здесь по этому поводу не уместно. Но на одном моменте все же стоит остановиться более подробно. Это проблема национального самоопределения и идентификации в российском обществе. Особо остро касается она и казаков.

На первых порах, получив из рук Первого Президента России Ельцина Б.Н. право на демократические принципы самоуправления, стали «стихийно» создаваться всевозможные казачьи общества, целью которых являлось возрождение казачества. Никто не понимал, что стоит за этим возрождением и что именно необходимо возрождать, но генетическая тяга к самоуправлению, к справедливой жизни и главенству права и закона, сидевшие в казачьем сознании, подталкивали их к действиям.Как правило, инициаторами подобных сообществ выступали либо бывшие партийные функционеры, либо имеющие средства и влияние руководители предприятий, либо, поддерживаемые администрациями территорий, функционеры. Кто бы и как бы не понимал возрождение, но абсолютно все без исключения отвергли единственный на тот момент правильный шаг - правопреемственный путь от сохранившегося в Зарубежье Всевеликого Войска Донского.

Все создавалось на базе постсоветского патриотизма и еще советских методов организационного воплощения. Результат не заставил долго ждать. Последовавшие после первых объединительных кругов, круги «разъединительные», разорвали единое (в первом порыве) казачество на противоборствующие лагеря. Те, в свою очередь, стали искать идеологические подоплеки данных разрывов, а это привело уже не только к разобщенности по личной привязанности к тому или иному Атаману, либо выдвинутой им идеи, но и к идеологическому противостоянию, т.е. к раздроблению казаков из общей консолидирующейся массы в группировки и группки по партийным признакам.

Такое раздробление существует и поныне, но уже в более обостренной форме, последовавшей из-за политики российского руководства в части начала процесса создания новой российской нации. Если предше-ствующая власть 80 лет трудилась над созданием советского народа - нового народа новой страны – СССР и довольно успешно в этом продвинулась, то, взращенная на советском правопреемстве, российская власть решила особо не напрягать свои усилия в национально-государственном устройстве, переняв совдеповский метод данного устройства.

Теперь предстояло советский народ перевести в разряд россиян, где всем народностям, обозначившимся отдельно (через своих Президентов и парламенты), предложили стать таковыми, только русскими. Но даже те, кто считали себя русскими казаками, не захотели называться неким расплывчатым словом «россияне», с непонятными, приготовленными для них общечеловеческими ценностями. В очередной раз российское руководство заговорило о многонациональной РФ, дав особый статус национальным образованиям и автономиям, при этом полностью отказав в таком статусе русским.

Лозунг многонациональности РФ (как и многонациональности СССР) предусматривает не просто конституционно подтверждаемую своеобразность развития нацобразований в РФ (свой Президент, парламент, правительство), но и «особое» финансирование данных территорий. И вновь всем, кроме русских. Почему?

Почему Президент Франции не говорит о многонациональной Франции, несмотря на то, что этнический состав Франции – 40 процентов французы, провансальцы - 20 %, бретонцы - 10,4 %, эльзасцы – 3,3 %, французские баски - 1,3 % и т.д.?

Почему премьер-министр Англии не говорит о многонациональной Англии, этнический состав которой на сегодняшний день следующий: англичане 65 %, шотландцы – 9,6 %, валлийцы 4,6 %, северо-ирландцы – 1,8 % и т.д.?

Почему так же не говорят в Испании, где баски, галисийцы, каталонцы превышают половину населения страны?

Не говорит об этом и канцлер Германии, где немцев около 80 %, а остальные - около трех десятков этнических групп.

В России же, по данным последней переписи из 145,2 млн. человек – 115,89 млн. чел. русских. А это 88,8 % от общей численности населения! Тогда какая же это многонацио-нальная страна? Ведь стране присваивается статус многонациональной не потому, что в ней проживает множество этнических и национальных групп. Многонациональной она является тогда, когда населяющие ее национальные группы количественно не разнятся друг от друга, создавая общее государственное образование. Если же какой-либо проживающий на его территории народ составляет более половины населения, то данное государство по международным нормам считается моноэтническим и все последующие конституционные и законодательные акты исходят именно из этого.

Везде! Но не в Российской Федерации. Происходит вольно или невольно искоренение в русских людях национального самосознания, национального единства. И также, как в период советского владычества, сегодня русский народ с этим мирится, еще более углубляясь в национальное беспамятство и нигилизм.

Полностью отсутствует национальная солидарность, разбивающаяся идеологическими и партийными пристрастиями. Нация продолжает расщепляться по религиозной приверженности внутри православного мира, по социальному положению, по «льготам», близости одной только касты к российскому руководству.

Параллельно разваливающемуся национальному состоянию русских, в национальных автономиях РФ происходит прямо противоположное: усиливается консолидация национального состава данных территорий, их культурно-национальное развитие, историческое, и вследствие этого, идет стремительная культурная изоляция от остальной части. Национальная же идентичность русских, способная, после развала СССР, сформироваться на ценностях, идеалах и героических примерах предшествующей эпохи развития Российской Империи и борьбы с поработившим Россию большевизмом, не реализовалась. А произошло прямо противоположное - именно среди русских сильнее всего укоренилось советское прошлое и именно русские, с трудом преодолевая советскую идентичность, до сего дня с ностальгией вспоминают о советском периоде и советском народе.

Подобное состояние колеблющегося в нравственной оценке своей истории народа, незамедлительно сказывается и на его национальном единстве, которого сегодня, по сути, просто нет. Русский народ не сплочен в единении национального строительства, а разделен политическими, религиозными и идеологическими вожделениями. Это, в свою очередь, позволяет многим все более настойчиво утверждать со всех сторон, что большевистская власть идентична власти русских. И, как следствие политику советской власти отождествлять с политикой советскойРоссии, политикой русского народа.

Таким образом, национальное устройство, активно осуществляемое в нац. республиках РФ, полностью отсутствует среди самих русских. И основой этого служит кажущаяся пассивность российской власти в вопросах национально-государственного строительства страны. Кажущаяся – потому что не только общество, но и само Российское государство по-прежнему более советское, чем национально-ориентированное.

Но многие, видя это, не желают становиться биологической особью планируемого россиянина, оторванного от национальной истории, Отечества, нравственных и духовных ценностей, создаваемых и охраняемых пред-шествующими поколениями. Не желают этого и казаки.

И тогда каждое из более-менее активных сообществ, не принимающих подобного развития дел, ищет выход.

Один из таких выходов многие казаки видят в этническом объединении, позволившем бы не только объединиться, но и отделиться от формируемого «россиянства», базой которого станут в очередной раз русские, значит, и казаки, растворенные в интернациональном сообществе при постоянно растущем национальном единстве всех прочих народов, населяющих Россию.И коли русские желают этого растворения, то казаки нет. Первые шаги для совместных действий национально-ориентированных русских и казаков в недопущении подобного разложения русского народа были осуществлены еще в начале 90-х годов. Это и проведение русского национального собора и последующее создание Союза Русского Народа и ряд иных совместных движений. Эти шаги поддержки в обществе не получили, причем, последующие события еще и раскололи упомянутые движения на отдельные противоборствующие структуры. Такая ситуация в казачьей среде понудила многих искать пути национального самосохранения самостоятельно, путем отторжения от своего сообщества необольшевистской идеологии, внедряемой икультивируемой в обществе россиян. Однако, подобная «самоизоляция» от разлагающего интернационализма в российском обществе приняла весьма своеобразные формы, которые из позитивных и нравственно-обоснованных, еще до реализации превратились в сепаратистские, заранее обрекающие на очередную борьбу и противостояние в обществе. Еще не четко выработанные идеи национального самоопределения казачества приняли резко деструктивные формы, как бы заранее дискредитируя и загоняя в подготовленные рамки дело будущего национального возрождения казачества. Поэтому для рассмотрения вопроса о том, что же из себя представляет настоящее и будущее возрождение казачества, необходимо рассмотреть текущее состояние дел во всех имеющихся на сегодня направлениях. Разумеется, это мой субъективный взгляд, основанный не на программных заявлениях тех или иных лидеров, а на том фактическом материале и результатах, достигнутых данными движениями.

1. Организованное в настоящее время – реестровое казачество. Истоки данной организации лежат в начале общественной инициативы казаков на уровне территориальных образований согласно войсковой принадлежности – донское, кубанское, терское и т.п.Впоследствии эти организации плавно перешли под контроль администрации областей и уж затем Совета по делам казачества при Президенте РФ. Весь путь становления реестрового казачества предусматривался властью как управляемая структура, объединяющая граждан, считающих себя казаками. Это объединение под руководством государственных органов вполне объяснимо тем безудержным ростом в пределах одной и той же области атаманов и обществ, ими создаваемых. Постепенно, из поддерживаемых организационно и финансово сообществ, осталось одно, в крайнем случае, два.Понятны устремления и Атаманов попасть под патронат власти, так каксозданные общества из-за размытости, а порой и отсутствия четко выстроенных программ и конечной цели, не могли без этой поддержки существовать. Такой тандем, разумеется, был взаимовыгоден: государство предоставляло достаточные финансовые средства для существования общества, общество в свою очередь обязывалось быть лояльным к существующей системе. Недаром все атаманы входили в партийные списки партий власти либо им помогали на всем протяжении их существования. Впоследствии требования со стороны власти ужесточились и понудили реестровых атаманов взять на себя не только функции лояльных обществ, но и активных сторонников выстраиваемой партийной поддержки существующей системы и заодно функции «смотрящих» за «общественной стабильностью» в подконтрольной территории, борьбы с инакомыслием.Не имея четко осознаваемых целей, критериев возрождения, ни государство, ни реестровые казачьи общества не способны дать казакам ответы на многие жизненно важные вопросы, и поэтому превращают данные общества в пародию на казачество, к казачеству никакого отношения не имеющее.

Конечная цель подобного тандема – это постепенное угасание национальной самоидентичности у казаков, растворение ее за счет пришлого элемента и превращение обществав политическую структуру, охватывающую казачьи территории. В данной ситуации происходит подмена не только понятий, но и самой сути казачества, где все издревле созданные национальные ценности, обычаи, идеалы и традиции, формировавшиеся у казаков столетиями, перемалываются в бесформенные принципы советско-российской идентичности. Конечный итог данного правления – полное самоуничтожение казачества и подмена его неоказачеством, имеющим, возможно, схожую внешнюю оболочку, но внутренне абсолютно к казакам не относящуюся.

2. Общественные организации, среди которых самой крупной и влиятельной является «Союз казаков России». Созданное группой энтузиастов из потомков казаков, общество первоначально ставило целью объединение всех казаков, рассеянных на территории РФ, и казачьих обществ на традиционных землях прежних казачьих войск. Однако данное объединение было воспринято атаманами казачьих обществ на Дону и Кубани крайне отрицательно и несостоявшееся объединение превратилось в довольно серьезное противостояние, вылившееся в борьбу за казаков по «перетягиванию» их в свои общества. Государственная система на каждом из этапов развития данного общества по-разному относилась к нему: от прямой поддержки до полного отрицания. Но на первое заседание Совета по делам казачества при Президентне РФ Верховный Атаман Союза казаков России полковник П.Ф. Задорожный был приглашен наравне с реестровыми Атаманами.Правда, там возникла не совсем приличная ситуация, когда В.П. Водолацкий тут же на Совете заявил : «Зачем пригласили в состав Совета общественных казаков? … Они постоянно на митингах и забастовках. Они против Правительства и Президента. Я уже устал бороться с общественным казачеством».Зря так говорил Виктор Петрович - «Союз казаков России» никогда не был ни против правительства, ни против Президента, ни против «генеральной линии», наоборот, всячески их поддерживал. Но дело здесь даже не в том, кто кого поддерживает, вопрос в ином – что возрождает в казачестве «Союз казаков России» и есть ли у него будущее. Объединяя в своих рядах всех казаков, негативно относящихся к реестру, по абсолютно ясным причинам, СКР, на мой взгляд, ничего конструктивного взамен не предлагает: тот же набор, что у реестра, только при ином составе казаков – национально-патриотическое воспитание молодежи, оздоровление нравственности в обществе и т.п. призывы и лозунги.

Периодически, то уменьшаясь, то увеличиваясь количественно, СКР в общем-то объединяет довольно много казачьих обществ внутри РФ и за ее пределами (Украина, Беларусь, Казахстан), но при этом, Союз подвержен той же болезни, что и реестр – не имея четко обозначенного плана дальнейшего развития, существовать без поддержки государства не может и поэтому ищет пути взаимной необходимости и взаимных услуг. А поэтому и перспективы данного союза, да как и всех остальных общественных организаций подобного типа, практически такие же, как и у реестра. Происходит возрождение внешнего облика с патриотическим набором элементов, провозглашаемых множеством иных патриотических организаций в РФ. Подобные организации существуют от силы 2-3 поколения, а далее - пустота. Пример тому – подобные общества в эмиграции. Таким образом, общественные организации своим конечным итогом будут иметь то же забвение и постепенную самоликвидацию.Сейчас оба эти направления нужны государству, т.к. объединяют большинство казаков, попадающих под полное руководство и водительство «смотрящих». Но по мере размывания и разочарования казачьей массы в этих движениях произойдетлибо подмена самого понятия – казак, либо полная ликвидация подобных обществ. Это только вопрос времени и длительности периода кипения крови в казачьих жилах.

3. Казачьи национальные движения. Имеют довольно обширный спектр идеологических программ и тактических шагов. Различны они и по сути. Вот, например, высказывания зам. Атамана ВВД Воронина: «Я согласен с Водолацким, который еще 10 лет назад громко сказал: Я считаю, что казаки – народ! Я в этом уверен! А ученые пусть спорят. На то они и ученые». Именно Водолацкий добился включения в переписные листы национальности «казак». И в следующую перепись населения нас уже не обдурят, как в предыдущую. А пытаться дурить будут. Так зачем им помогать? Ну, объявили республику. Ну, выбрали президента. И что, кроме вреда? Республики не объявляют. Республики создают. Народ не провозглашают. Народом становятся. А что до признания, так работать надо, а не воздух сотрясать. И визит Патриарха Кирилла, и слова, сказанные им, говорят о том, что мы есть, что нас видят, что на нас надеются. Но и недруги наши это видят. И предпринимают свои шаги. На этот раз – это Юдин и кампания. И это пройдет. А народ казачий был, есть и будет. Слава Богу, что мы казаки!». Это с одной стороны. А с другой – тот же смысл, но в более радикальном изложении некоторых казаков: казаки, как народ уничтожаемый русской экспансией, после Петровской реформы подверглись небывалому геноциду и последующей ассимиляции в Российскую Империю как составной части русского народа.

Спектр взглядов по данному вопросу, как я уже сказал, очень широк, но в основе своей может быть поделен на 4 части.

3.1.Казаки, считающие себя народом, который совместно с великороссами, малороссами и белороссами создал русскую нацию, которая, казаками расширив границы своего владения, создала впоследствии Российскую Империю.

3.2. Казаки, считающие себя этнической группой в составе русского народа со своей отличительной самобытностью, бытовым и нравственным укладом жизни, традициями, идеалами и, что немаловажно, героическим эпосом.

3.3. Казаки, считающие себя народом, стремящиеся к национальной автономии наравне с другими народами, населяющими РФ. Здесь нет антагонизма к русским, как и к иным народам РФ. Но в полной мере присутствует желание устроить общественное управление и жизнь на территории, исходя из национальных особенностей и ранее приобретенного многовекового опыта самоуправления территорий Казачьих Войск.

3.4.Казаки, считающие себя отдельным народом, никоим образом не схожим с русскими и другими народами РФ. Со своими характерными отличительными чертами. Порой прямо противоположными характеру и менталитету русских. Видящих в русских основу постоянной экспансии на казачью самобытность и государственность и главных виновников их уничтожения. Часть данных казаков считает, что большевизм – это чисто русское явление, являющееся логическим продолжением имперской тирании, другая часть видит большевизм как ответную реакцию обездоленной части русского народа на тиранию разлагающейся верхушки.

Среди этих основных групп, разумеется, есть еще большее количество как бы подгрупп с перетеканием тех или иных взглядов. Но особую важность представляет не это, а следующее – есть ли у этих, довольно различных по идеологической направленности взглядов, общее? На мой взгляд, есть. И первое – это то, о чем мы говорили вначале. Объявив РФ многонациональным государством (что, как мы ранее выяснили, является неверным), народы, населяющие Россию, получили право национальной идентичности и самоуправления, что позволило интенсивно развивать национальную культуру и национальную самобытность всем народам, кроме русских. Русским же, совместно с казаками, отвели роль очередного постсоветского эксперимента по превращению советской общности в бесформенную биологическую массу россиян.Второе – это четкое осознание и понимание того, что предшествующие казачьи объединения и движения выхолащивают суть казачества, подменяют его внутреннее содержание, внешней малосодержательной формой.

Третье – нежелание смиряться с всевозрастающим беспределом, творимым системой в отношении общества. Генетически воспринявшие главные принципы казачьего самоуправления - чувство совести, справедливости и чести, - внутренне казаки не могут смириться с царящим в обществе бесправием, рабским подчинением и диктатурой чиновничьего аппарата.

А вот далее уже идут довольно серьезные разногласия, которые не только перечеркивают ранее указанные сходства, но и не позволяют данной категории казаков объединиться в сообщество единомышленников. Поэтому, как правило, все они объединены в незначительные группы приверженцев того или иного взгляда, но если исходить из конечной цели, то это не столь важно. Важно определить то, что является принципиальным – и здесь необходимо быть очень ответственным.

Выстраивать свои взгляды и далее поступки на лжи недопустимо, потому как вся эта пирамида со временем рассыплется и исчезнет. Недопустима и полуправда, так как самая коварная ложь та, которая содержит элементы правды.

Что может стать фундаментом и основой начала взаимоотношений данной группы казаков?

1.Осознание, что русский народ не является врагом казачества. Да, в исторической эпохе развития и казачества и Российской Империи было многое, что не вызывает восхищения – но исторические периоды с куда большими трагедиями охватывали все страны и народы в формирую-щемся мире государств и империй. Геноцид казачества в кровавые революционные годы осуществлял не «северный сосед», а международный интернационал большевистских главарей, узурпировавших власть в России с целью уничтожения православной Империи. И русский народ подвергся не меньшему геноциду, чем казачество. И примеров тому – множество. Один из которых – подавление Тамбовского восстания: расстрелы целых деревень, уничтожение заложников, от грудных детей до древних стариков, зверства при выселении и заключение в концлагеря лиц, проживающих в восставших районах, уничтожение всех съестных припасов и организация голода. Жестокость, которая не имела места ни в одной стране мира за весь XX-й век.

2.Непримиримость к новой формирующейся необольшевистской системе государственного устройства РФ, где подлость, подкуп и бесправие общества становятся основой будущей диктатуры партийного аппарата выстраиваемой вертикали власти.

3.Создание казачьего самоуправления на отдельно взятой территории в рамках существующего законодательства, но принципиально отличающегося от коррупционнодиктаторской сущности сегодняшних систем управления.

Если три эти устремления осознанно примутся вышеупомянутыми группами казаков, то будущая их деятельность может воссоздать казачество и сохранить то, что и является его внутренней сущностью, а не внешней формой.

Все остальное, на мой взгляд, обречено на провал. Опять пройдет 2-3 поколения, (а одно уже проходит), и эти идеи растворятся в искусственно формируемом хаосе общечеловеческих ценностей и устремлений. Надеяться, что государство, создав Совет по делам казачества, сможет выработать программы по возрождению казачества, не приходится. Потому что весь предшествующий период данных разработок, показывает, что основной их целью является отстранение казачьих движений от реального государственного строительства и на-правление его во внешние малоэффективные формы многочисленных общественных организаций, которые со временем отомрут.

И если бы я ошибался, то руководство страны еще вчера, видя огромный потенциал еще сохранившийся у потомков казаков, использовало бы его совсем в ином качестве, нежели сегодня. Сегодня не стоит как в древности вопрос увеличения территории (дай Бог с этой управиться), не стоит так остро и вопрос внешней военной угрозы (имеющийся ядерно-ракетный щит - сильное сдерживающее начало). Но вот угроза ползучей инородной экспансии – налицо. Не теряя фактически территорий в нашей стране, мы практически отдаем их – целые районы страны заселяются инородным элементом с угрожающей быстротой. Земли Дальнего Востока, Хабаровский край, территории вдоль Казахстанской границы, российские южные границы. Это все земли бывших 12-ти казачьих войск, опоясывавших порубежье Российской Империи. Некогда заселенные казаками и русскими переселенцами, сегодня они «завоеваны» выходцами с сопредельных территорий.

Что могло бы данной экспансии противостоять? Воссоздание структуры казачьих войск. Не столько военизированных поселений, охраняющих границы, сколько автономных наци-ональных казачьих областей с приданием им особого статуса приграничных округов. Согласно которому местное население, как и все остальные граждане РФ, проходит военную службу, но в своих подразделениях и далее, до определенного возраста, находится в статусе резервистов с наличием в собственном доме полного комплекта вооружения. На данных территориях устраивается и особый режим экономическо-хозяйственной деятельности, способствующий динамичному развитию данных автономий.

Для них, на основании статуса приграничных, внедряются законодательно закрепленные нормы гражданского управления - приблизительно такие же, которые были приняты Войсковыми кругами в 18-м году, с верховным управительством Атаманской властью. Будь сделано это еще в 90-х, не было бы и чеченских войн, не было бы и полного засилья китайцев на востоке, не было бы тех, уже искрящихся, противоречий на Дону и Кубани. Да, созданные по такому принципу автономии явили бы пример не только гражданской дисциплины и порядка, но и положили бы конец спланированной управляемости приватизационного распределения общественной собственности. А вот это уже недопустимо довольно влиятельным кругам, засевшим в московских кабинетах. Вот и потекли потоки беженцев с Терека, начался исход с Востока. Но место пусто не бывает, и уже новые народы заселяют территории, столь обильно политые казацкой и русской кровью.

Однако, мыслить утраченными шансами - удел слабовольных. Надо не стонать о судьбе, а ее вершить. Ставка изобретателей Интернационала и их «совпатриотов»-последователей - на пассивность и дезинформиро-ванность общества. Они прекрасно понимают: при распаде разума и совести не может родиться ни истинное правосознание, ни творчески необходимый духовный потенциал, побуждающий человека к позитивному действию.

Поэтому перейдем к основному нашему вопросу – а что же необходимо возрождать в казачестве, как должен выглядеть этот процесс?

Как уже говорилось выше, первым и очевидным условием данного возрождения является определение объединяющих начал среди довольно разношерстных идей, царящих в сознании казаков. Я указал их и, если они примутся, то, не обращая внимания на сегодняшнюю принадлежность отдельных казаков к тому или иному сообществу или движению, необходимо заявить, что является в возрождении главным, а что решится само собой после достижения этого главного.

На мой взгляд, этим главным является то, что не претерпело бы изменений за истекший период, если бы Казачьи Войска остались неуничтоженными, а казаки не подверглись бы тому ужасающему геноциду, который совершился в прошлом веке.

То, что оставалось бы основой, несмотря на технический прогресс прошедшего столетия и новые тенденции в военном обустройстве российских вооруженных сил. То, что позволило казачеству выдерживать тяжелейшие удары судьбы и возрождаться не единожды на протяжении своей истории. То, что в трагический момент падения России яркой вспышкой осветило надвигающийся мрак и противостояло ему три тяжелейших года. Это уникальная, только казачеству свойственная, выпестованная столетиями и всеми поколениями внедряесистема управления в казачьих областях. Система, переплавившая в себе гражданское, общественное и военное управление в единую волю народа. В единый сплав христианской морали, нравственной чистоты и эффективного административного управления.

Эта система зиждилась не на демагогических рассуждениях, она основывалась на жестких критериях отбора лиц, становящихся во главе хуторов, станиц Войска. Они отбирались из равных себе, но конкретными делами показавших свою способность быть первыми среди равных. Они были плоть от плоти своими, впитавшими дух и родовую память своего народа. Свою силу они черпали в прошлой могучей и достойной жизни своих предков. Брали из нее лучшее, чтобы устоять средь соблазнов и зла окружающего их мира.

Они не стремились изменить мир, их задачей было достойно жить в уже существующем. Они являли собой смысл жизни, который мы сегодня не только утратили, но и не способны вернуться к нему через его понимание и осознание. И смыслом этим яв-лялось для них сосредоточение государственной, хозяйственной, бытовой и военной жизни, чрез свою волю и свободу с волей Божьей, ответственность пред Ним за свои поступки. И эта, непритворная, ответственность невидимыми скрепами соединяла казаков в народ, спаянный в неразрушаемую глыбу, подчиненную Атаманской воле. И не было здесь ни зависти одних, ни гордыни других. Здесь была та симфония, которая без фальши выстраивала каждую клеточку общегосударственного устройства своим звучанием. Как казачья песня своим многоголосьем. И как только рушилась эта симфония, либо проникала фальшь, рушилось все устройство целиком, хороня под собой и правых и виноватых.

Возрождение самоуправления у казаков - это единственная цель, способная привести казачество к логическому восстановлению не только этнического сообщества людей, нои к хозяйственному и общественному строительству, впитавшему в себя весь предшествующий опыт существовавших ранее казачьих областей.

Все остальное возродится от этого.

Любая иная цель – это тактическая программа для утешения амбиций тех или иных идеологов в казачьей среде. Это трата времени на взаимную критику и изыскания пути, в конечном итоге, ходящими по кругу людьми. Многие скажут, что это или утопия или демагогия, в лучшем случае, фантазия. На мой взгляд, утопией и фантазией мы занимались последние 20 лет, утопиями и фантазиями многие из нас занимаются и сейчас. Это все, впрочем, совершенно понятно, и не может быть осуждаемо, потому что трудно признать свой путь ошибочным, свои идеи нежизнеспособными, принять другой взгляд, принять то предложение, которое тебе либо мало понятно, либо неприемлемо по ряду устоявшихся в сознании стереотипов.

Если мы хотим остаться в этом мире не бесформенной биомассой и постоянно стонущей толпой, мы должны встать на путь воссоздания системы самоорганизации и управления на землях Присуда.


Не в Москве или в Московской области, не в уютных кабинетах или перед мониторами компьютеров, а на земле наших предков, рядом с теми, кто остался в живых на этих землях. С теми, кто, как и мы, развращенные совдепией и сегодняшним пресловутым чиновничьим беспределом, еще живут и выживают, со своими изъянами и страстями, с пока еще невоцерковленным сознанием и мечущимися идеями, но жаждущими справедливости и порядка, нравственного поведения и общественного устройства.

И, повторюсь, единственно-необходимым условием, без которого невозможно достижение поставленной цели, является единение всех здоровых сил (и казаков, и национально-ориентированных русских), которые способны не только говорить или обсуждать пути возрождения, но и встать на него. Принять этот путь не как оказание помощи абстрактному достижению цели каким-то сообществом людей, а как личный жизненный выбор, необходимый самому себе. Как последний шанс к достойной жизни!

Что же касается того, как это можно осуществить и каков путь реализации данной цели, поговорим об этом в следующем выпуске Альманаха.