Изменения

Великие князья и послы союзных держав, опасавшиеся возможности заключения Россией сепаратного мира с Германией и поддерживавшие либеральные круги Госдумы в их политических устремлениях, также пытались повлиять на государя в направлении уступок думскому блоку, но их попытки не имели успеха. Убийство Распутина в ночь с 16 (29) на 17 (30) декабря 1916 г. в результате заговора, созревшего в придворных кругах, дало толчок к возникновению новых заговоров – между промышленниками (А.Н. Коновалов, М.И. Терещенко), думскими деятелями (А.И. Гучков, А.Ф. Керенский, Н.В. Некрасов) и военными (М.В. Алексеев, А.А. Брусилов, Н.В. Рузский). Все эти заговоры преследовали одну цель – осуществление «дворцового переворота», который бы вынудил Николая II отречься от престола в пользу сына Алексея при регентстве великого князя Михаила Александровича.

27 декабря 1916 г. (8 января 1917 г.) император в очередной раз произвел перестановки в правительстве, отправив в отставку с поста председателя Совета министров А.Ф. Трепова и назначив вместо него князя Н.Д. Голицына, который путем закулисных переговоров с лидерами Госдумы должен был найти компромисс и разрешить политический кризис. Эти переговоры привели к тому, что Госдума, открывшая заседание 14 (27) февраля 1917 г., отказалась от требований «ответственного министерства», ограничившись согласием на создание «министерства доверия». Однако ситуация в столице начала выходить из-под контроля.

К сожалению, власти не отнеслись к происходящим событиям с должной серьезностью и фактически пустили их на самотек. В частности, в рапортах в Ставку главнокомандующего Петроградским военным округом генерал-лейтенанта С.С. Хабалова обстановка в столице характеризовалась как вполне управляемая. Между тем столкновения демонстрантов с полицией в разных районах города продолжались. Приказ Николая II о применении оружия для наведения порядка в столице был получен Хабаловым только 25 февраля (10 марта), когда было уже поздно. Организованного подавления не получилось, так как войсковые части (главным образом, запасные батальоны находившихся на фронте гвардейских полков), привлеченные к обеспечению порядка, в лучшем случае вели себя пассивно, отказываясь помогать полиции. В городе началась всеобщая политическая стачка, которая охватила 240 тыс. рабочих.

26 февраля (11 марта) ситуация полностью вышла из-под контроля. В этот день Родзянко телеграфировал в Ставку Николаю II: «Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано… Растет общественное недовольство… Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство». Ответом монарха на это обращение стало решение о роспуске Думы на два месяца.

</gallery>

27 февраля (12 марта) рано утром началось вооруженное восстание солдат Петроградского гарнизона. Первой восстала учебная команда запасного батальона Лейб-гвардии Волынского полка в числе 600 человек. Солдаты приняли решение не стрелять в демонстрантов и присоединиться к рабочим. Начальник команды был убит. К Волынскому полку присоединились Лейб-гвардии Литовский и Преображенский полки. К середине дня восстание поддержали 26 тысяч солдат, которые строем направились в центр города. По дороге был захвачен Арсенал, где рабочие получили в свои руки 40 тыс. винтовок и 30 тыс. револьверов. Была захвачена тюрьма «Кресты», откуда были освобождены все заключенные, включая уголовных преступников. Был сожжен Городской суд. Восставшие солдаты и рабочие занимали важнейшие пункты города, правительственные здания и арестовывали министров. Приблизительно к 14 часам тысячи солдат пришли к Таврическому дворцу, где заседала Государственная Дума, заполонив все его коридоры и прилегающую территорию.

</gallery>

28 февраля (13 марта) весь Петроград контролировался восставшими. Генерал Хабалов с остатками верных законному правительству войск капитулировал, в то время как незначительные силы под командованием генерала Н.И. Иванова, отправленные из Ставки на подавление мятежа, были остановлены бастующими железнодорожниками. В тот же день Родзянко провел переговоры с начальником штаба Верховного главнокомандующего генералом М.В. Алексеевым, заручившись поддержкой Временного комитета со стороны армии.

[[Файл:Prikaz1.jpg |thumb|right|frame| Приказ №1]]

2 (15) марта по согласованию с Петроградским советом Временный комитет Госдумы сформировал Временное правительство во главе с князем Г.Е. Львовым. Большинство постов в нем получили представители партии кадетов. Петросовет, обладавший в то время реальной полнотой власти в столице, принял решение о поддержке Временного правительства при условии провозглашения России республикой, политической амнистии и созыва Учредительного собрания. Оказывая мощное давление на Временное правительство «слева», советы далеко не всегда считались с решениями кабинета министров (куда входил лишь один социалист, министр юстиции А.Ф. Керенский). Фактически Петросовет с самого начала далеко вышел за рамки своего городского статуса, став альтернативной социалистической властью. В стране сложилось двоевластие: фактически у власти стояло Временное правительство, хотя в целом ряде случаев реальная власть находилась в руках Петросовета.

Император, прибывший 1(14) марта в Псков в ставку главнокомандующего войсками Северного фронта генерала Н.В. Рузского, еще не помышлял об отречении. Однако, переговорив с Рузским и ознакомившись с телеграммой Алексеева, призывавшего позволить Думе сформировать кабинет народного доверия, он отказался от идеи подавить беспорядки в Петрограде вооруженным путем и вступил на путь политического примирения, ожидая, что манифест о создании «министерства доверия» произведет такое же успокоительное действие на народ.

Ранним утром 2 (15) марта Рузский, связавшись по прямому проводу с Родзянко, узнал от него, насколько отчаянное положение сложилось в Петрограде. Запись их разговора передавалась телеграфом Алексееву, который пришел к выводу, что у Николая не остается никакого выбора, кроме как отречься, ради того, чтобы предотвратить развал армии и спасти независимость России и династию. Алексеев разослал главнокомандующим фронтами и флотами телеграмму, с просьбой высказать мнение по поводу его предложения об отречении, и получил от всех (кроме командующего Черноморским флотом адмирала А.В. Колчака) ответы, так или иначе поддерживающие эту идею. Следует отметить, что Алексеев постарался настроить своих адресатов на нужный лад, добавив в телеграмме фразу: «Упорство же Государя способно лишь вызвать кровопролитие».

Ознакомившись с мнением генералов, император принял решение отречься от престола в пользу цесаревича Алексея при регентстве великого князя Михаила Александровича, однако в ожидании прибытия представителей Временного комитета Госдумы А.И. Гучкова и В.В. Шульгина несколько изменил его. Не желая расставаться с тяжело больным сыном, что в сложившейся ситуации было бы неизбежным, он решил передать престол Михаилу. Такое решение было юридически неправомочно, так как нарушало закон о престолонаследии, согласно которому корона переходила к старшему сыну царствующего императора.

Прибывшие вечером 2 (15) марта в Псков Гучков и Шульгин описали государю положение, сложившееся в столице. Петроградские бунтовщики, — говорили они, — настроены крайне антимонархически и во всех несчастиях России обвиняют династию. Более того, — рабочие и солдаты, принимавшие участие в беспорядках, опасаются возможной расправы в случае водворения старой власти, что требует полной перемены образа правления. Наилучшим выходом, по мнению представителей Временного комитета, было бы отречение императора в пользу сына при регентстве Михаила Александровича. Однако в последнем вопросе Николай остался непреклонен и в Манифесте об отречении назначил своим преемником Михаила.

[[Файл:Отречение.jpg |thumb|right|frame| ]]

Доставленный в Петроград текст Манифеста об отречении вызвал во вновь сформированном кабинете Временного правительства замешательство. Возник горячий спор между кадетом П.Н. Милюковым, доказывавшим важность сохранения монархии хоть в каком-то виде, и социалистом А.Ф. Керенским, возражавшим, что в сложившейся ситуации такая постановка вопроса уже невозможна. В итоге кабинет взял сторону Керенского, приняв решение встретиться с великим князем и убедить его отказаться от престола. Не рискнув взять на себя бремя ответственности при отсутствии гарантий личной безопасности, Михаил Александрович отказался от притязаний на верховную власть, передав ее Временному правительству до созыва Учредительного собрания, которое должно было решить вопрос о форме правления. Оба манифеста об отречении были опубликованы 4 марта одновременно, встретив восторг населения.

[[Файл:Отречение Михаила.jpg |thumb|right|frame| отречение в.к. Михаила Александровича]]

В период с 23 по 28 февраля (8-13 марта) революция не выходила за пределы Петрограда. 28 февраля (13 марта) в Москве была объявлена всеобщая стачка, переросшая 1 (14) марта в вооруженное выступление, к которому присоединились солдаты Московского гарнизона. В тот же день был образован Московский совет рабочих депутатов. Тогда же восстали Кронштадт и Гельсингфорс – главные базы Балтийского флота. 1-2 (14-15) марта митинги в поддержку новой власти прошли во многих губернских городах, а в течение марта власть сменилась на всей территории бывшей Российской империи. Быстрота и легкость, с которой произошла революция, была поистине феноменальной. Как писал русский философ В.В. Розанов: «Русь слиняла в два дня. Самое большее в три… Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей… Не осталось Царства, не осталось Церкви, не осталось войска, не осталось рабочего класса. Что же осталось-то? Странным образом – буквально ничего. Остался подлый народ…»

Файл:Демонстрация солдат 1917.jpg

</gallery>

4 (17) мая в Петрограде состоялось совместное совещание командующих фронтами, членов Временного правительства и Исполнительного комитета Петросовета. На нем выступил генерал Алексеев, говоривший об усиливающемся давлении на офицерство и полном падении дисциплины. Генерал Брусилов привел данные о состоянии армии — кавалерия, артиллерия, инженерные войска сохранили до 50% кадров. В пехоте есть полки, где состав переменился 9-10 раз, при этом в ротах осталось от 3 до 10 кадровых солдат. Из кадровых офицеров в полках уцелело по 2-4, да и то имеющих ранения. По словам генерала Драгомирова, на Северном фронте имели место случаи стрельбы по своим офицерам. Все генералы, особенно Алексеев и Гурко, остро критиковали Приказ № 1. Но все было бесполезно, так как Керенский (тогда уже военный министр) и другие представители «революционной демократии» отстаивали «права свободных солдат», даже не упоминая о правах офицеров.

Еще в конце 1916 г. на межсоюзнической конференции было спланировано весеннее наступление русской армии, одновременное с наступлением войск Антанты на Западном фронте. Превосходство накопленных к тому времени материальных ресурсов союзных держав над задыхавшимися в условиях блокады Германией и ее союзниками, должно было гарантировать победу. 18 апреля (1 мая) министр иностранных дел П.Н. Милюков, считавший, что победа нужна русской демократии для укрепления ее международного престижа и решения ряда важных территориальных вопросов в пользу России, таких как захват Галиции, австрийской и германской частей Польши, турецкой Армении, а самое главное — Константинополя и Черноморских проливов, обратился с нотой к союзникам России, где заверял их в решимости довести войну до победного конца.

Однако желание Временного правительства продолжать войну не совпадало с настроениями масс, ставших, после февральских событий, фактическими хозяевами Петрограда. 20-21 апреля (3-4 мая) под воздействием большевистской агитации тысячи рабочих, солдат и матросов вышли на улицу с антивоенными и антиправительственными лозунгами. Толпы демонстрантов разошлись только по требованию Петросовета, открыто проигнорировав правительственный приказ. А.И. Гучков и П.Н. Милюков вынуждены были уйти в отставку. Чтобы выйти из политического кризиса, нескольких наиболее известных социалистических лидеров из числа умеренных (И.Г. Церетели, В.М. Чернова, М.И. Скобелева, А.В. Пешехонова, П.Н. Переверзева) уговорили занять министерские кресла. В результате 5 (18) мая 1917 г. было создано первое коалиционное правительство.

Отложенное в связи с революционными событиями и разложением армии наступление началось 16 (29) июня, когда артиллерия Юго-Западного фронта открыла огонь по позициям австро-германских войск. 18 июня (1 июля) в наступление перешли 11-я и 7-я армии, наносившие главный удар в общем направлении на Львов из районов Злочев и Бржезаны. Согласно замыслу Временного правительства, первое наступление революционной армии должно было способствовать достижению национального согласия и патриотического подъема. Керенский лично объехал огромное количество солдатских митингов, убеждая солдат идти в наступление (за что получил ироническое прозвище «главноуговаривающий»). Первые два дня принесли наступающим некоторые тактические успехи: на отдельных участках были захвачены 2-3 линии неприятельских окопов. Но затем наступление остановилось. Войска стали обсуждать приказы и митинговать, отказывались продолжать наступление. В итоге, несмотря на значительное превосходство над противником в живой силе и технике, наступление не получило развития и 20 июня (3 июля) было прекращено.

Германское командование, зная о предстоящем русском наступлении, заблаговременно усилило австрийские войска немецкими соединениями и, в свою очередь, подготовило контрудар в правый фланг Юго-Западного фронта. 6 (19) июля австро-германские войска атаковали из района Злочев в направлении Тарнополя и прорвали фронт 11-й армии, что повлекло за собой отход 7-й и 8-й армий. Комиссары 11-й армии в своей телеграмме командованию описывали сложившуюся ситуацию так: «Наступательный прорыв быстро исчерпался. Некоторые части самовольно уходят с позиций, даже не дожидаясь подхода противника. На протяжении сотни вёрст в тыл тянутся вереницы беглецов с ружьями и без них — здоровых, бодрых, чувствующих себя совершенно безнаказанными. Иногда так отходят целые части… Сегодня главнокомандующий с согласия комиссаров и комитетов отдал приказ о стрельбе по бегущим». На ряде участков отступление превратилось в паническое бегство, сопровождаемое грабежами и насилиями в отношении гражданского населения. Встречая незначительное сопротивление, австро-германские войска продвинулись через Галицию и Украину и 15 (28) июля вышли на линию Броды, Збараж, р. Збруч. Общие потери Юго-Западного фронта составили 58 тысяч солдат и офицеров.

Между тем в Петрограде солдаты 1-го Пулеметного полка столичного гарнизона, в большинстве своем большевики и анархисты, убежденные в том, что командование воспользуется последними военными событиями, чтобы отправить их на фронт, решили подготовить восстание. Его целями были: арест Временного правительства, первоочередной захват телеграфа и вокзалов, соединение с матросами Кронштадта, создание революционного комитета под руководством большевиков и анархистов. Вечером 2 (15) июля состоялись митинги солдат 26 частей, отказавшихся идти на фронт. Солидарность с солдатами выразили рабочие. Однако позиция большевиков была достаточно противоречива: в то время как члены ЦК и Исполкома Петросовета были против любого «преждевременного» выступления и сдерживали демонстрации, многие деятели (М.И. Лацис, Н.И. Подвойский и др.), ссылаясь на настроение масс, настаивали на вооруженном восстании. Атмосферу накалило известие об уходе в тот же день в отставку министров-кадетов в знак протеста против компромиссного соглашения с украинской Центральной Радой (заявившей 10 (23) июня о независимости Украины) и с целью оказать давление на Временное правительство для ужесточения его позиции в борьбе с революцией.

3 (16) июля весь Петроград был охвачен демонстрациями и митингами. Некоторые части вышли на улицу с оружием и открыто призывали к восстанию. Временное правительство обратилось в штаб 5-й армии в Двинске с просьбой прислать войска, однако войска выделены не были, так как социалисты из совета, чье согласие было необходимо, не решались прибегнуть к силе. В итоге, в распоряжении командующего войсками Петроградского военного округа генерал-майора П.А. Половцева оказалось немногим более 2 тыс. человек (в основном казаков), в то время как остальные части гарнизона отказались противостоять мятежникам.

После июльских событий 1917 г. князь Львов подал в отставку и поручил А.Ф. Керенскому сформировать новое правительство. Переговоры между различными политическими силами были сложными: правительственный кризис продолжался 16 дней (с 6 по 22 июля). Кадеты, считавшие себя победителями, выдвинули свои условия: война до победы, борьба против экстремистов и анархии, откладывание решения социальных вопросов до созыва Учредительного собрания, восстановление дисциплины в армии, смещение с поста министра земледелия Чернова, на которого возлагали ответственность за беспорядки в деревне. Керенский поддержал «мужицкого министра» и пригрозил, что сам уйдет в отставку. В конце концов, кадеты решили войти в правительство, надеясь направить его деятельность в нужную сторону.

8 (21) июля А.Ф. Керенский возглавил второе коалиционное правительство, сохранив за собой посты военного и морского министра. Большинство постов в новом правительстве получили социалисты. Опасность нарастающего хаоса и необходимость его обуздания стала ясна и руководству совета, которое объявило новое правительство «Правительством спасения революции» и наделило его чрезвычайными полномочиями. Власть сосредоточилась в руках правительства, что фактически ознаменовало конец двоевластия. Что касается большевиков, то на прошедшем полулегально в Петрограде 26 июля — 3 августа (8-16 августа) VI съезде РСДРП(б) была принята резолюция о необходимости захвата власти путем вооруженного восстания, подготовка к которому отныне должна была составлять главную задачу партии.

19 июля (1 августа) на волне реакции на недавние беспорядки в столице Керенский назначил верховным главнокомандующим генерала Л.Г. Корнилова — популярного в армии боевого генерала, известного своей жесткостью и принципиальностью. На Корнилова возлагалась задача скорейшего восстановления дисциплины и боеспособности войск. Исходя из того, что нарастающий хозяйственный паралич ставит под угрозу снабжение армии, 3 (16) августа Корнилов представил Керенскому программу стабилизации положения в стране, в основу которой была положена идея «трех армий»: армии в окопах, армии в тылу и армии железнодорожников, причем все три надлежало подчинить железной дисциплине. В армии предполагалось восстановление в полной мере дисциплинарной власти начальников, резкое ограничение полномочий комиссаров и солдатских комитетов, введение смертной казни за воинские преступления для солдат тыловых гарнизонов. В т.н. «Гражданском разделе» программы предусматривалось объявление железных дорог и работавших на оборону заводов и шахт на военном положении, запрещение митингов, забастовок и вмешательства рабочих в хозяйственные дела. Подчеркивалось, что «указанные мероприятия должны быть проведены в жизнь немедленно с железной решимостью и последовательностью». Несколькими днями позже он предложил Керенскому переподчинить Ставке Петроградский военный округ для его решительной очистки от совершенно разложившихся частей и наведения порядка. Согласие на это было получено, и с начала августа началась переброска в окрестности Петрограда надежных воинских частей – 3-го конного корпуса генерала А.М. Крымова и Кавказской туземной конной («Дикой») дивизии.

Попытка консолидировать силы социалистов и либеральной буржуазии, чтобы остановить сползание к хаосу, была предпринята на Государственном совещании в Москве 12-15 (25-27) августа (большевики в нем не участвовали). На совещании присутствовали представители буржуазии, высшего духовенства, офицеров и генералитета, бывшие депутаты Госдумы, руководство советов. Государственное совещание сделало очевидной растущую популярность Корнилова, которому 13 (26) августа была устроена триумфальная встреча на вокзале, а на следующий день делегаты совещания бурно приветствовали его выступление. В своем выступлении Корнилов еще раз подчеркнул, что «разницы между фронтом и тылом относительно суровости необходимого для спасения страны режима не должно быть». Выступивший на этом совещании атаман Войска Донского генерал А.М. Каледин полностью солидаризировался с Корниловым: «Армия должна быть вне политики. Полное запрещение митингов и собраний с партийной борьбой и распрями. Все советы и комитеты должны быть упразднены. Декларация прав солдата должна быть пересмотрена. Дисциплина должна быть поднята в армии и в тылу. Дисциплинарные права начальников должны быть восстановлены. Вождям армии – полная мощь!»

Вернувшись в Ставку после московского совещания, Корнилов, поощряемый кадетами и поддерживаемый Союзом офицеров, решил предпринять попытку переворота и установления военной диктатуры. Падение Риги, занятой немцами 21 августа (3 сентября), должно было стать оправданием для стягивания войск к столице, а демонстрации в Петрограде по поводу шестимесячной «годовщины» Февральской революции — нужным предлогом для наведения порядка. После разгона Петросовета и роспуска Временного правительства во главе страны предполагалось поставить Совет народной обороны (председатель — генерал Л.Г. Корнилов, товарищ председателя — А.Ф. Керенский, члены — генерал М.В. Алексеев, адмирал А.В. Колчак, Б.В. Савинков, М.М. Филоненко). При Совете должно было существовать правительство с широким представительством политических сил: от царского министра Н.Н. Покровского до Г.В. Плеханова. Через посредников Корнилов вел переговоры с Керенским, стремясь добиться мирной передачи ему всей полноты власти.

23 августа (5 сентября) 1917 г. на совещании в Ставке была достигнута договоренность по всем вопросам. 24 августа (6 сентября) Корнилов назначил генерала А.М. Крымова командующим Отдельной (Петроградской) армией. Ему было приказано, как только произойдет ожидаемое со дня на день выступление большевиков, немедленно занять столицу, разоружить гарнизон и рабочих и разогнать совет. Крымов заготовил приказ по Отдельной армии, которым вводилось осадное положение в Петрограде и губернии, Кронштадте, Финляндии и Эстляндии; предписывалось создавать военно-полевые суды. Запрещались митинги, собрания, забастовки, появление на улицах с ранее 7.00 и позднее 19.00, выход газет без предварительной цензуры. Виновные в нарушении этих мер подлежали расстрелу на месте. Введение всего этого плана в действие предполагалось с 29 августа (11 сентября). Выступление должны были поддержать офицерские организации в Петрограде, Москве, Киеве и других городах.

Керенскому казалось, что он одержал полную победу, которую постарался закрепить провозглашением 1 (14) сентября Российской республики и учреждением Директории – коллегии из пяти министров в качестве временного чрезвычайного органа власти до сформирования нового кабинета. 6 (19) сентября в связи с подготовкой к выборам в Учредительное собрание была распущена Госдума. Источником новой государственности должно было стать Демократическое совещание, проходившее с 14 по 22 сентября (27 сентября – 5 октября) и призванное решить вопросы о составе нового правительства и характере временного Всероссийского Демократического совета (Предпарламента). Вопреки желанию Керенского, большинство делегатов высказалось против коалиции с кадетами (как скомпрометировавшими себя участием в корниловском выступлении) и за подотчетность правительства Предпарламенту.

25 сентября (8 октября) Керенский сформировал последний, третий состав коалиционного правительства, оставив за собой посты военного и морского министра, а также верховного главнокомандующего. Незначительным большинством голосов совещание все же согласилось на участие в правительстве некоторых деятелей кадетской партии в индивидуальном порядке, что позволило Керенскому ввести в сформированный кабинет А.И. Коновалова, Н.М. Кишкина и С.Н. Третьякова. Формально в руках Керенского были сосредоточены исключительные властные полномочия, но они имели все меньшее и меньшее реальное значение. В условиях резкой поляризации настроений в обществе, роста конфронтации между имущими и неимущими классами, министр-председатель, занимавший центристские позиции, стремительно терял поддержку и авторитет среди самых различных слоев населения.

6 (19) октября открывая сессию Предпарламента, Керенский заявил об ответственности своего правительства перед этим высшим органом власти республики и изложил свою программу: защитить страну, восстановить военный потенциал, выработать вместе с союзниками условия прочного мира. Выступивший от имени большевистской фракции Троцкий охарактеризовал Временный совет республики как новое издание булыгинской Думы (1905 г.), и обвинил правительство в том, что оно по приказам кадетских контрреволюционеров и империалистов безосновательно продолжает опустошительную войну и готовит сдачу Петрограда и поражение революции. После окончания его речи 53 депутата-большевика покинули зал. Их уход был открытым вызовом правительству и первым актом свершившегося в октябре переворота.

Таким образом ситуация в стране после ликвидации корниловского выступления кардинально изменились. Наиболее активные правые силы, способные противостоять угрозе большевизации и начавшие в июле – августе 1917 г. консолидироваться, были разгромлены. Престиж Керенского резко упал, — прежде всего, среди офицеров и в торгово-промышленных и финансовых кругах. Социалисты также с недоверием относились к Временному правительству, выдвигая программу широких социальных преобразований, передела собственности и прекращения войны с Германией. При этом относительно умеренные социалистические партии стремительно теряли поддержку среди революционных солдат и рабочих, в то время как популярность большевиков, потерпевших сокрушительное поражение в июле, но вышедших из подполья во время борьбы с «корниловщиной», резко выросла. За два месяца РСДРП(б) увеличила свою численность примерно в 1,5 раза – до 350 тыс. чел. В сентябре под контроль большевиков перешел Петроградский совет, председателем которого был избран Троцкий, а также советы в других крупных городах, прежде всего в Москве и Киеве. Распоряжение Керенского о роспуске военно-революционных комитетов, созданных при активном участии большевиков в конце августа, не было выполнено, и эти органы стали использоваться для подготовки к захвату власти в стране насильственным путем.